Ольга Горбачева и Юрий Никитин: "Мы спасли свою семью"

#@#

О любви, взаимопонимании, мудрости и ошибках прошлого мы и поговорили с одной из самых неординарных пар отечественного шоу-бизнеса, которая не понаслышке знает, что такое бороться за свое счастье.

– Оля, более 10 лет назад ты появилась на обложке Viva! с маленькой Полиной на руках.

Оля: Полине тогда было полгода.

– Тогда мы общались с цветущей женщиной, прекрасной в своем материнстве. Собственно, ничего не изменилось – ты все так же молода и красива, и снова на руках младенец. Будто и не было этих 10 лет. Давай проведем маленький экскурс, что за это время произошло в твоей жизни?

О.: Несколько жизней. Во время той съемки мы с Юрой как раз переживали наш первый кризис. Я тогда призналась в интервью: пока Юра не будет всем сердцем с нами, ему не место в нашей с дочкой жизни. Эта фраза на тот момент максимально выражала мою категоричность. Но у нас был ребенок – шанс, что мы все же сможем найти дорогу друг к другу. Полина нам очень помогала – в 2007-м, спустя два года после того интервью, мы поженились. Правда, в 2009-м развелись.

– Какова была причина развода?

О.: Дело в том, что мое недовольство поведением Юры и тем, что он предпочел мне другую – мимолетно, никуда не делось. И хотя я вроде бы его простила, все же не приняла таким, какой он есть. Для этого мне понадобилось несколько лет: за эти годы я провела работу над ошибками. Своими ошибками.

– И к какому же выводу ты пришла в итоге?

О.: Мужчину нельзя насильно изменить. Мы, женщины, очень много себе дорисовываем, придумываем и наделяем своего спутника несуществующими качествами. А нужно всего лишь уметь выделить то хорошее, что в нем есть. Мы же, наоборот, уничтожаем его упреками. Как только я поняла, что мужчина изменится сам, если изменится его женщина, начала работать над собой. Решила: если хочу быть с этим мужчиной, должна стать женщиной его мечты.

– И как скоро были видны первые результаты?

О.: Через полгода я заметила, как Юра превращается в мужчину моей мечты. Мы еще не были вместе, но метаморфозы уже начались.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Ольга Горбачева: "Я не уводила мужа у Ирины Билык"

– Юра, в то время как Оля работала над собой, что делал ты? Метаморфозы происходили сами собой, или ты все же прилагал какие-то усилия?

Юрий: Сначала это был достаточно спонтанный процесс, какое-то время я плыл по течению. После развода я ощущал, что освободился от чего-то, что меня не удовлетворяло. Но оказалось, что обретенная свобода весьма иллюзорна. В какой-то момент я захотел вернуться в семью.

– Но прежде ты насладился свободой.

Ю.: (После паузы) В какой-то момент – да. Но это было не так, как я себе представлял. Мы в своих ожиданиях представляем все иначе, чем получается в реальности. Мы подгоняем задачку под ответ.

О.: Я могу сказать о себе: вот я девушка из телевизора, и никогда не страдала от отсутствия мужского внимания. После концертов мне передавали подарки, огромные букеты, звали куда-то. Я всегда питала иллюзии, что в жизни у меня масса вариантов и одиночество мне не грозит. Но когда осталась одна, оказалось, что за два года я никого даже не смогла познакомить с ребенком! Я не могла сходить больше, чем на одно свидание, – настолько для меня это было не приоритетным. Я хотела быть с дочкой, хотела понять, чего хочу. Когда мы начинаем кидаться из стороны в сторону, то просто заполняем пустоту и боль, которая осталась после развода. Но эту боль нельзя загонять еще глубже и входить в новые отношения с теми же проблемами. Вначале нужно превратить боль в любовь, но это не происходит без усилий и ограничений.

– Оля, ты предпочитала справляться со своими душевными переживаниями сама или делилась, например, с мамой?

О.: Мои родители не знали, что мы разведены вплоть до нашей помолвки, которая состоялась осенью прошлого года.

– Почему ты молчала? Ты не в доверительных отношениях с родителями?

О.: Я опасалась, что в Юру полетят камни, и без того непростая ситуация будет накручиваться, ему припишут то, чего он не делал. Когда мы расстаемся или ревнуем, или обижаемся, у нас разрушается образ человека, за которого мы выходили замуж. И я вот цеплялась за остатки этого образа, чтобы мы не превратились во врагов. Нам было тяжело общаться, но помогала дочка. Когда мы ссорились, Полина, четырехлетняя кроха, могла мне сказать: «Мама, перетерпи». Качеству, которого так не хватает всем современным женщинам, меня учила маленькая девочка.

– А с подругами ты делилась сокровенным?

О.: У нас, женщин, есть общая черта: донести до подруги как можно больше информации, добиться правды. Или добить правдой. Я не могу на это обижаться, такие вещи тоже нужны в гомеопатических дозах. Они только укрепляют. Когда кто-то начинал говорить о Юре, я переводила все в шутку. Даже будучи в разводе, мы не должны позволять очернять имя отца наших детей, этим мы портим их судьбу. Я и начала снимать видеоблоги «Жизнь Женщины», потому что видела: мы не хозяйки своего счастья, мы хозяйки своего несчастья.

– Сейчас ты в своих видеоблогах учишь женщин быть счастливыми. А кто учил тебя?

О.: На тот момент внутреннее состояние закрытости не позволяло мне делиться подробностями с кем бы то ни было, поэтому я начала с чтения книг. Самых простых: об основах мироздания, о правилах поведения женщины, веды читала, Некрасова. Постепенно переходила к книгам более трудным. Я начала общаться со всеми, кто мне может помочь, – психологами, священниками, целителями, людьми, которые меня научили многим практикам: даосским, женским. Это касалось подавления моих мужских качеств и пробуждения более женских. Я искореняла в себе привычку решать все за всех. Это мужская, а не женская прерогатива.

– Юра, тебя смущало прежнее желание Оли всем руководить?

Ю.: Мне это очень мешало, просто я не всегда точно понимал, в чем причина моего раздражения. Но с этого и начинается подавление мужчины. Вот если посмотреть на супружеские пары, где женщина рулит, окажется, что мужчина там всегда несчастен. Не могут складываться хорошо отношения, если женщина главенствует, это против природы.

О.: Но главенствование мужчины не подразумевает, что он деспот, а женщина рабыня. Это предполагает глубокое уважение между партнерами. То, что происходило в моей семье и происходит во многих семьях, – это невозможность реализоваться мужчине, потому что мы их не хвалим, не вдохновляем, не рассказываем, что они самые лучшие. А ведь мужчина способен на чудеса, на все – нужно только поверить в него и сказать ему об этом. Если каждый из нас будет делать такое маленькое чудо у себя дома, в целом ситуация и в стране и в обществе будет лучше.

Даже если он совершает недальновидные с нашей точки зрения поступки, все обойдется с минимальными потерями, если мы будем верить, что наши мужчины делают для нас все самое лучшее. Об этом я говорю в своих видеоблогах.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Ольга Горбачева о муже: "Он идеальный мужчина"

– Юра, как тебе живется в окружении трех прекрасных дев: жены и двух дочек?

Ю.: Замечательно. У меня любящая и мудрая жена. Чудесная Полина и превосходная Серафима. Я счастлив в этом женском царстве.

– Если старшая дочь в четырехлетнем возрасте давала маме мудрые советы, представляю, что она говорит в свои 11 лет. Чему она тебя учит?

Ю.: Многому. Например, быть умеренным в еде и правильно питаться.

– Ты помогаешь ей в учебе?

Ю.: Поскольку у нас мама была отличницей, занятия с Полей – это ее зона ответственности.

О.: Мне кажется, недолго осталось: еще пару лет математику осилю, а дальше – нет. Что касается вопроса, чему учит дочка, – Юра говорил о бытовых вещах. А я хочу сказать вот о чем: мне кажется, что через души наших детей мы можем понять жизнь, мир. Вот Полина у нас как добрая фея домашнего очага. Она все украшает рисунками, статуэтками, у нее отличный художественный вкус. Мне это не присуще – так тонко чувствовать каждую деталь. Когда смотрю, как украшены комнаты, как Полина все обустроила, думаю: «Как прекрасно, что у нас дочки!» Ты пребываешь в бесконечной сказке, соприкасаешься со своими давно забытыми детскими чувствами.
Это важно для взрослого. Знаете, говорят, что взрослым недоступны бесплатные удовольствия, дети же получают радость от развешенных на стенах рисунков, от расставленных игрушек. Я смотрю на это и учусь радоваться простым вещам. Маленький ребенок – это уникальное время: ты не переживаешь о своей карьере, о небольшом количестве концертов. Радуешься тому, что все живы и здоровы. Это время расстановки приоритетов.

– Как Полина отнеслась к появлению сестрички?

О.: Поля носилась со мной, когда я была беременной. Она у нас такая заботливая «мамочка». Когда пришло время ехать в роддом, мы с Юрой запаниковали: на дворе ночь, Полю дома мы оставить не могли, поэтому взяли с собой. Те полчаса, что мы ехали в машине, дочка прочитала лекцию, как работают страхи, куда они загоняют нашу энергию и так далее… Она выдала всю информацию, концентрат, который услышала от меня за свою жизнь. Мы же все время что-то рассказываем ребенку и думаем, что он не слушает, что ему это неинтересно. Поля мне рассказала о Вселенной, о причинно-следственных связях, о судьбе, о сердечном центре, рассказала, как это просто – прийти спокойно и самой родить. «Если, мама, ты сейчас расслабишься, все пройдет чудесно», – настраивала меня Полина.

– Оля, это же вторые роды. Почему ты так волновалась?

О.: У меня было много страхов, связанных с родами. Причина в том, что во мне живет комплекс отличницы – все должно быть идеально! Первый раз я не родила сама, было кесарево сечение. И все эти годы я чувствовала вину.

– Юра, ты тоже поддерживал Олю?

Ю.: Уже по дороге в клинику я принял спонтанное решение быть с ней во время родов. И потом, мне показалось, что находиться рядом с Олей легче, чем отправить ее одну, а самому нервничать в полном неведении: «Приедет ли врач? В ту ли палату Олю отправят? Не будет ли проволочек? Как там дела?» Этими вопросами я мучился всю дорогу, но, к счастью, страхи оказались напрасными: врачи знали свое дело, было много людей, все сработало, как отлаженный механизм. Совсем не страшно. Оля была спокойна, вела себя хорошо, не кричала, не жаловалась. Все было замечательно, она была молодцом! И родила сама, никакого кесарева не понадобилось.

О.: Хотя у нас не слишком распространена подобная практика: если уж было одно кесарево, то и следующие роды нужно проводить тем же способом.

– Почему для тебя это было таким принципиальным вопросом?

О.: Я знала: раз же иду по пути развития исключительно женских качеств, должна родить сама.

Ю.: У Оли это была навязчивая идея, при том, что в некоторых местах нас предупреждали об опасности для здоровья. Но Оля была настроена решительно.

– Ваша помолвка состоялась еще задолго до рождения Серафимы?

О.: Да, осенью, в сентябре 2013 года.

Ю.: Мы собирались пожениться летом 2014-го, но из-за ситуации в стране решили, что это не лучшее время для свадьбы.

– Вы планировали сделать пышное торжество со всеми положенными атрибутами?

Ю.: Каждая девушка мечтает о большой, пышной и яркой свадьбе. Признаюсь, что даже мне хочется красивого праздника, хотя такие желания и не присущи мужчинам. Впервые мне захотелось чего-то торжественного на нашей помолвке. До этого я спокойно относился к подобным вещам. Когда мы собирались пожениться восемь лет назад, громкой свадьбы совсем не хотелось.

– У вас не было большого застолья?

О.: У нас была красивая церемония и праздник для родных. Так что остались хорошие воспоминания.

Ю.: В этот раз мне захотелось какого-то движения, праздника, на котором бы присутствовали и близкие люди и друзья, чтобы повеселиться! Никогда этого не делал, а сейчас захотел.

О.: На самом деле, нам кажется, что праздник необязателен. Но ведь так заведено: пара должна пройти официальное оформление брака, затем церковный брак и, собственно, праздник. Три этапа, которые энергетически расширяют человека, он должен разделить свою радость с миром.

– Расскажи, какой была ваша свадьба?

О.: Первая наша свадьба не была громкой из-за моей глупости. Я боялась, что на следующий день информация появится в газетах. А Юра всегда культивировал в своих артистах идею, что певица должна быть незамужней. (Сейчас он так не думает). И вот тогда я настолько прониклась этим, что мы даже близких друзей из нашей профессии не пригласили. Теперь-то я понимаю, насколько это было нелепо! Такой был красивый праздник: на нас с Полиной были одинаковые платья, Юра арендовал корабль, затем снял президентский номер в только что открывшемся отеле Hayat. А еще Юра заказал фотографа, которому я устроила настоящую истерику: стращала его, как в гестапо, дабы он никому не признался, что снимал нашу свадьбу! Сейчас смотрю на эти фотографии: просто чудо, что Полина была со мной во время праздника! В загсе она попросила кольцо и объявила всем: «Наконец-то теперь папа наш муж!» Ей было два с половиной года. Это же бесценное воспоминание. Каким же я была подвержена страхам, подавляя в себе радость, вместо того чтобы разделить ее со всеми. Может, поэтому и не получилось тогда ничего хорошего из нашего брака? Я не могла принять то счастье, которое мне Бог посылал. Это не могло закончиться благополучно. Сейчас я, конечно, очень хочу свадьбу.

Полина была на нашей первой свадьбе, к ней присоединится Серафима на второй.

Ю.: Вопрос с третьим ребенком: нам что, придется для него еще одну свадьбу организовывать?

О.: Пусть это будет серебряная свадьба.

Фото: Олег Радомиров

Татьяна Витязь

Следите за нашими новостями в соцсетях: Viva! в Facebook и ВКонтакте